Лев Гумилев: "Золотистой зарнице Востока Намсрайжав Очир от осколка западных монголов, не забывшего доблести предков"
Звезда по имени Намсрайжав
В центре Улан-Батора, как впрочем, и во многих столицах постсоветских стран, тоже есть свой Арбат. И хотя эта улица в отличие от своего московского аналога намного меньше и не «заселена» музыкантами и ремесленниками, но для нас она имеет свою ценность. Ведь именно здесь жила Очирын Намсрайжав – женщина, которую Лев Гумилев называл «восточной звездой».
О том, кто эта женщина и какое отношение она имеет к автору теории пассионарного этногенеза, в своих воспоминаниях на страницах «Литературной газеты» делится доцент Тульского государственного педагогического университета им. Л. Н. Толстого Дмитрий Овчинников. Его знакомство с ней состоялось, когда он двадцать лет назад прибыл в Улан-Батор работать по контракту. Он внезапно стал испытывать боль в глазах, и местные коллеги посоветовали ему обратиться к врачу-офтальмологу Туван Булган.
«Наше знакомство переросло в дружбу. Булган прекрасно владеет русским и английским языками, кандидат медицинских наук, кроме работы в больнице, преподавала еще и в местном медицинском университете. Ее отец, Гуржавын Туван, 16 лет проработал министром здравоохранения Монголии, в том числе во времена Чойболсана. Именно Булган сначала рассказала, а потом и познакомила меня с сестрой своей бабушки – Намсрайжав. И я получил уникальную возможность прикоснуться к живой истории», – начинает свой рассказ Дмитрий Овчинников.
Выяснилось, что Намсрайжав, будучи 14-летней девочкой, в 1929 году приехала в Москву и длительное время жила в доме своего старшего брата Александра Очирова, работавшего в Восточном отделе Коминтерна. Намсрайжав поступила в Московскую опытную показательную школу № 5 им. М. И. Калинина на Старом Арбате.
«Мои познания русского языка ограничивались вначале лишь словами «да» и «нет», – вспоминала Намсрайжав в своей беседе с Дмитрием Овчинниковым. – Когда учительница на первом уроке спросила: «Какая растительность есть в вашей местности?» – я ответила: «Ничего». И вызвала всеобщий смех в классе. Но уже через год я свободно говорила по-русски и ничем не отличалась от одноклассников. Брат часто покупал мне билеты в Большой и Малый театры, и я вечерами ходила туда на спектакли».
По рассказам Намсрайжав, ей довелось учиться вместе с племянником Владимира Ильича Ленина – Виктором Ульяновым и сыном от первого брака Марии Кудашевой (позже вышедшей замуж за Ромена Роллана) – Сергеем. А также дружить с сыном знаменитого художника Николая Рериха, Юрием, ставшим впоследствии ученым-востоковедом, а также видеть Льва Троцкого и Николая Бухарина, приходивших по делам к брату.
Как рассказывает Дмитрий Овчинников, Намсрайжав вскоре после политического убийства в Китае брата вышла замуж за посла Монголии в России Д. Цийрэгзэна. Вместе с ним в 1936 году она поступила в аспирантуру при Академии наук в Ленинграде. Здесь, в библиотеке, осенью того же года девушка познакомилась с будущим известным ученым и поэтом, а тогда просто студентом Львом Гумилевым.
Вспоминала она об этом так: «Однажды, когда я делала выписки из редкой книги «Черная вера, или Шаманство у монголов и другие статьи Доржи Банзарова», ко мне подошел русский юноша, с которым мы познакомились, – это был Лева». Они стали близкими друзьями. Вместе гуляли по городу. Гумилев даже посвящал монгольской девушке стихотворения. Вот строчки из одного из них, написанные в декабре 1936 года:
…Коней отбивал я
и верным их роздал,
Я много добычи в Китае достал;
Но где та добыча,
то ведомо звездам.
С коней и добычи
я счастлив не стал.
Но ныне стою я при счастье
на страже,
Я длинное к юрте
приставил копье –
В ней карие очи моей
Намсрайжав,
В ней черные косы,
в ней счастье мое.
К сожалению, значительная часть этих стихов была утеряна при аресте мужа Намсрайжав и самого Льва Гумилева – в эпоху массовых репрессий.
Но на этом интересные знакомства в судьбе этой удивительной женщины не закончились. Во время Великой Отечественной войны она оказалась на поселении на Дальнем Востоке, где в лагере для политзаключенных познакомилась с младшей сестрой поэтессы Марины Цветаевой – Анастасией, обвиненной в контрреволюционной пропаганде.
Вернувшись после войны в Монголию, как вспоминает Дмитрий Овчинников, Намсрайжав трудилась переводчиком и длительное время преподавала русский язык западным дипломатам при МИДе, а затем ее направили на работу в посольство Монголии в Китае. Ей довелось побывать в нескольких странах – Дании, Германии, Болгарии, Великобритании, Израиле. Несколько раз приезжала в СССР. Встречалась с Юрием Николаевичем Рерихом и Анастасией Ивановной Цветаевой, дважды – в 1970 и 1982 годах – со Львом Николаевичем Гумилевым.
Их связывала активная переписка, которая хранится сейчас в музее-квартире Льва Гумилева в Санкт-Петербурге. Он присылал в Монголию свои книги с дарственными автографами, называя Намсрайжав «золотистой зарницей Востока» и «Восточной звездой». Он писал: «Золотистой зарнице Востока Намсрайжав Очир от осколка западных монголов, не забывшего доблести предков».
«Его отец, поэт Николай Гумилев, стихи которого я знала наизусть, – рассказывала Намсрайжав, – будучи в Париже в 1917 году, написал цикл стихотворений, который назывался «Синяя Звезда». И мне нравилось, когда Лев Николаевич называл меня Синей Звездочкой…»
Намсрайжав очень хотела, чтобы Гумилев приехал в Монголию, но эта мечта так и не сбылась. В своих письмах в ответ на приглашения он писал: «Софья Власьевна не разрешает мне приехать…» (то есть советская власть).
В конце 1991 года, когда Гумилев тяжело заболел, 76-летняя Намсрайжав напишет ему: «Милый, дорогой Лев Николаевич! Сейчас все будет хорошо. Я приеду за Вами и Наталией Викторовной, и мы не спеша поедем в Улан-Батор, поездим по аймакам, надышимся запахами полынных степей, будем любоваться восходами и закатами солнца в Гоби, миражами, и это укрепит Ваше здоровье, и Вы почувствуете себя необыкновенно бодрым и сильным!
По прошествии многих лет, когда настанет время, мы с Вами в блеске первых утренних лучей перейдем через каменистый мшистый мостик и увидим дом с венецианским окном и вьющимся виноградом. Вы будете заниматься своим любимым делом, а я, если позволите, буду охранять вместе с Наталией Викторовной Ваш покой, и никто нас не разлучит, и мы снова будем юными! Вот так будет по М. Булгакову… Спасибо Вам за любовь, которую мы пронесли через годы бедствий, невозможности встретиться. Обнимаю Вас, мой любимый, Ваша Намсрайжав».
В последнем ответном письме начала 1992 года Лев Николаевич написал: «Милая Намсрайжав! Мне уже никуда не уехать, а как хотелось побывать в Монголии. Я очень искренно Вас любил. Знайте это: ибо я вижу свой конец. Ваш верный Арслан. Целую Ваши руки. Гумилев».
Арслан по-монгольски означает «лев»… «Как все-таки причудливо переплелись судьбы создателя пассионарной теории этногенеза и «золотистой зарницы Востока», – заключает Дмитрий Овчинников.
Источник: kazpravda.kz