Во время официального визита в Баку Тайип Реджеп Эрдоган практически прямым текстом заявил, что ему не помешала бы военная база в Азербайджане. Насколько необходимо турецкое военное присутствие на их земле азербайджанцам, об этом президент Ильхам Алиев распространяться не стал, но, видимо, возражений у него не было. Так что дело осталось за малым, тем более, что, по мнению турецкого лидера, для появления современных янычар в Азербайджане есть и юридическое основание — Шушинское соглашение, в котором прописано, что стороны будут друг другу помогать в случае агрессии или угрозы агрессии со стороны третьего государства.
В качестве потенциального агрессора в первую очередь подразумевается, конечно же, Армения, входящая, кстати, в Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Кто ещё — вопрос риторический, потому что несмотря на тесные курортно-экономические и военно-технические отношения, атомную электростанцию «Аккую» и неразрывные (без серьёзного ущерба) газовые трубы, которые соединили Анкару и Москву, надо понимать, что Турция, на минуточку, полноправный член НАТО — военно-политического блока, с которым Россия, мягко говоря, не сильно дружит.
И появление турецкой военной базы в Азербайджане будет означать, что альянс вплотную подобрался к российским границам не только с запада, но и с южного направления. Поэтому и реакция Дмитрия Пескова, пресс-секретаря российского президента, была вполне предсказуемой. По его словам, объекты стран НАТО вблизи границ России — повод для особого внимания: Москва вынуждена будет принять меры для обеспечения собственной безопасности.
Какие? Вариантов не много. Например, не секрет, что базы НАТО в Европе находятся под прицелом… Насколько такая перспектива устраивает президента Ильхама Алиева, можно только предполагать, с определённостью пока что утверждать можно только одно: Азербайджан всё больше ориентируется на Турцию. Особенно после карабахского конфликта, когда Баку во многом благодаря взаимодействию с Анкарой добился поставленных целей.
Возможно, разговоры о создании турецкой военной базы в Азербайджане для кого-то и стали неожиданностью. Хотя вряд ли, потому что Эрдоган уже давно и упорно окучивает в плане военно-стратегического сотрудничества бывшие республики СССР, в числе которых Узбекистан, Казахстан, Киргизия, Туркменистан, но на первом месте, конечно же, Азербайджан. И возник этот «союз по интересам» на основе пантюркистской идеи «шесть государств — одна нация», которая для современной Турции, пожалуй, приоритетнее членства в НАТО.
Как пояснил Реджеп Эрдоган в 2019 году на VII саммите Совета сотрудничества тюркоязычных государств (Тюркского совета) в Баку, Турция, как и Азербайджан, не отделяет от себя Казахстан, Киргизию, Туркменистан и Узбекистан: «Мы все очень большая семья из 300 миллионов человек, которые говорят на одном языке, верят в одну и ту же религию, имеют одну историю, культуру, разделяют одну цивилизацию».
Но вот что примечательно. Хотя речь идёт якобы о комплексном взаимодействии тюркоязычных стран, пресса Турции почему-то предпочитает иллюстрировать материалы о таком «многовекторном» альянсе преимущественно военно-техническим сотрудничеством, открывающем определённые перспективы создания «пантюркистской армии». А как иначе: один народ, один язык, одна религия, одна армия…
Самый свежий пример. В июне, во время визита в Турцию, президент Киргизии Садыр Жапаров заявил, что власти двух стран вышли на «новый уровень» дружеских отношений, а потому в будущем планируют усилить координацию по вопросам военного партнёрства. Какие именно шаги стороны планируют предпринять для совместного укрепления вооружённых сил и какие отрасли это затронет в первую очередь, политик не пояснил. Но подчеркнул, что стране крайне необходима регулярная военно-техническая помощь союзников для «модернизации своих войск». Остаётся только констатировать, что после Нагорного Карабаха спрос на турецкое оружие заметно увеличился.
Кстати, в октябре 2020 года, в самый разгар армяно-азербайджанского конфликта, исход которого был практически предрешён, министр обороны Турции Хулуси Акар посетил Узбекистан, где обсудил параметры дальнейшего расширения военно-технического сотрудничества. Тогда же Узбекистан и Турция заключили соглашение о развитии военной интеграции.
«Мы стараемся укреплять отношения во всех сферах — торгово-экономической, социальной, политической и, конечно, сфере военных отношений. Мы добились значительного прогресса», — поделился Акар после переговоров с главой узбекского военного ведомства Баходиром Курбановым и подчеркнул, что стратегическое партнёрство двух стран основано на «крепких братских узах».
То есть на пантюркизме, который, похоже, стал доминирующим мировоззрением в Средней Азии после развала СССР. При известных усилиях Анкары, конечно же.
А перед Бишкеком министр обороны Турции побывал в Пакистане и Казахстане, где также обсуждал развитие военного и военно-технического сотрудничества. Эти визиты по странной случайности тоже совпали с эскалацией нагорнокарабахского противостояния.
Впрочем, убеждать официальный Нур-Султан особой необходимости не было. Ещё в 2019 году обе палаты казахстанского парламента ратифицировали соглашение между правительствами Казахстана и Турции о военном сотрудничестве, подписанное в Анкаре в сентябре 2018 года. Как отмечено в официальном релизе, его основной целью является дальнейшее развитие долгосрочного военного взаимодействия между Казахстаном и Турцией, включающего такие сферы, как военная подготовка и обучение, проведение совместных учений, оборонная промышленность, миротворческие операции, военные, научные и технические исследования, картография, гидрография, транзит военного имущества через воздушное пространство, оказание медицинской помощи.
А теперь скажите, что это такое, если не фундамент для военного союза между государством, входящем в ОДКБ, и натовской страной? Остаётся только выяснить, против кого они будут «дружить»…
Не выпал из поля зрения Анкары и Ашхабад. В 2018 году турецкая компания BMC поставила пограничной службе Туркменистана боевые бронированные машины «Амазон» и «Вуран». И хотя официально о количестве бронемашин, закупленных Ашхабадом (наверное, чтобы лишний раз не раздражать Москву), не сообщалось, это была далеко не первая сделка и не единственная. Анкара давно является главным партнёром Ашхабада в военно-морской сфере. В частности, туркменские власти закупали у турецкой компании Dearsan Shipyard восемь быстроходных патрульных кораблей, предназначенных для нужд подразделений береговой охраны.
Основные модули, блоки управления и вооружение этих кораблей были произведены на верфях и предприятиях Турции, а окончательная сборка корпусов и монтаж основных систем ведётся в Туркменистане на специально созданном судостроительно-судоремонтном предприятии. Ещё в 2015 году в порту Туркменбаши в рамках празднования дня военно-морских сил страны прошла церемония по спуску на воду поисково-спасательного судна, построенного в Туркменистане, согласно заключённому контракту с той же турецкой компанией.
Однако у Эрдогана, интенсивно осваивающего Среднюю Азию, появились (собственно, никуда и не исчезали!) серьёзные конкуренты — запрещённые в РФ движение «Талибан», которому уход американцев из Афганистана развяжет руки, и «Исламское государство», в своё время без смущения заявлявшие о стремлении установить контроль над сопредельными среднеазиатскими странами, прежде входившими в состав СССР. В этом смысле альянс с сильной Турцией — родственной страной исламского мира и при этом не утратившей светский характер, придает элитам Узбекистана, Казахстана, Киргизии и Туркменистана определённую уверенность в сохранении нынешнего статус-кво.
Но ещё раз напомним, что Казахстан и Киргизия, в отличие от остальных тюркоязычных стран, ранее бывших республиками в составе СССР, входят в Организацию Договора о коллективной безопасности, что, по всей видимости, предполагает необходимость хотя бы согласовывать с Москвой свои шаги по сближению с Анкарой, особенно в военной сфере. Поскольку расширение НАТО ещё и на Среднюю Азию России точно не нужно.